В маленькой гавани высокогорной перуанской Амазонки, где я прожил почти 20 лет, я вижу растущую волну жителей Запада, стремящихся приблизиться к практике традиционной амазонской медицины, объектом их интересов выступают как раз тот самый амазонский шаман.
«Шаманское» нашествие
Поскольку я был одним из инициаторов этого движения, я не мог не колебаться между удовлетворением и страхом перед лицом этого энтузиазма по поводу того, что сейчас известно как «шаманизм»; очень неподходящий термин с антропологической точки зрения.
Постепенное осознание западными людьми серьезного дефицита святости в их повседневной жизни и смелость некоторых из них уводят их на другой конец света в поисках обновления их духовности, которое, кажется, приносит надежду. В то же время способность жителей Запада превращать все, к чему они прикасаются, в коммерческий продукт, включая духовность, – есть что-то ужасающее.
В настоящее время мы наблюдаем массовую высадку людей из стран севера мира, прибывающих в самые изолированные уголки лесов, гор и пустынь Перу, а также во многие другие места, чтобы обнаружить настоящего «шамана». Такой шаман, который все еще остается «чистым» и способен примирить их с самим собой.
Именно здесь, на этом этапе все усложняется особым образом, после того, как движение началось в противоположном направлении с перемещением «шаманов» в Европу и белых людей, представивших себя посвященными и способными заменить местных учителей.
Когда житель Запада встречает местного шамана
Когда встречаются западный житель и амазонский шаман или шаман-метис, это не просто два человека, которые встречаются лицом к лицу, это две культуры, открывающие друг друга и, наконец, противостоящие друг другу. Каждый из них несет в себе, хотя часто неосознанно, культурные элементы, которые структурируют их мир, их мысли и поведение.
Если это верно для правил воспитания и вежливости в повседневной жизни, когда вы пересекаете географическую границу, это еще более справедливо в точке пересечения границ состояний сознания. Это взаимное незнание внутреннего мира другого, усиленное иллюзией внешнего вида (шаман одевается по-западному, носит часы, слушает радио …), позволяет создавать множественные проекции, которые становятся постоянными источниками недопонимания, из от самого юмористического до самого опасного.
Символическая вселенная, относящаяся к одному и другому, совершенно различна, и, тем не менее, именно этот ключ чтения внутренних переживаний будет использоваться во время шаманских мероприятий, таких как употребление аяуаски или рапэ. Если наш западный путешественник не имеет даже немного опыта в символизме своей собственной культуры (это как правило), тогда существует большой риск принять светлячков за фонари, шарлатанов за великих учителей, а личные видения – за универсальные откровения. Способность к само-иллюзии такова, что, столкнувшись с результатами своих усилий, получатель не имеет доступного средства, которое могло бы предупредить его об их собственной наивности, когда они хотят послушать своего «учителя», который им говорит что они теперь часть «посвященных».
Поэтому перед западным субъектом возникает вопрос: Как управлять шаманским опытом, чтобы получить реальную пользу, а не способствовать быстрой деградации этих практик в традиционных обществах? Рискуя показаться упрощенным в этой краткой статье, я предлагаю некоторые ключевые элементы, например, своего рода путеводитель, в попытке указать на мосты, опасные тропы и те, на которых нет проблем.
Практики, которые использует шаман
Амазонские шаманские практики происходят из племенного мира, который в основном регулируется основополагающим мифом о Справедливости. Для коренного населения их этническая группа представляет собой единый эталон. Жизнь поддерживается правилом взаимности и гармонии с внешним миром, с джунглями, с другими племенами и с невидимым миром.
Группа чрезвычайно структурирована, с четкими и жесткими жизненными нормами, неоспоримой иерархией, в которой выживание группы имеет приоритет над жизнью отдельного человека. Все негативные явления происходят из-за дисбаланса в этих отношениях с «другими», из-за агрессии или проступков, и должны быть немедленно реализованы путем взаимности агрессии или наказания за проступок в соответствии с поговоркой «око за око, зуб за зуб» еврейских племен. Как таковой, – это «воинственный» мир, где шаман – это прежде всего боец в недрах невидимого мира. Он должен быть сильнее своего внешнего противника (шаман другого племени) и поэтому должен накопить наибольшее количество оружия.
Напротив, наше западное греко-иудео-христианское воспитание помещает нас в совершенно иную референциальную вселенную, основу которой составляет миф о любви. То есть «другой» должен стать братом, а не врагом, поскольку настоящий враг находится внутри нас самих. Идеалистически проецировать зло на другого человека больше невозможно. Это порождает концепцию индивидуума, внутреннего места, где я должен осознавать себя (индивидуация). Какая бы агрессия ни возникла извне, это возвращает меня к моему способу ее обработки и, следовательно, к моему собственному поведению. Мне не нужно заряжать себя оружием, а скорее лишать себя эго, очищаться и отказываться от своих амбиций всемогущества. Универсализация становится полем нашего действия и нашей мысли, регулярно заставляет нас проецировать через «других» наш собственный способ существования в мире и поощряет глобализацию наших ценностей. В западных странах личность определяется как высшая цель общества в воспитании.
Когда встречаются западный житель и амазонский шаман или шаман-метис, это не просто два человека, которые встречаются лицом к лицу, это две культуры, открывающие друг друга и, наконец, противостоящие друг другу.
Эта коллективная психическая почва побуждает западных людей проецировать на шамана свой культурный идеал учителя, который лишен самого себя и живет в полной гармонии с природой, в любви и мире.
Житель Запада фантазирует об освобожденном коренном человеке с щедрым характером, который в то же время, без сомнения, будет неспособен мириться с крайними социальными ограничениями и иерархией этнических групп, подавляющей силой природы и часто угрожающим влиянием невидимый мир. В шамане они видят человека, который проделал огромную работу над собой и победил своих внутренних демонов: смесь «благородного дикаря» Руссо и «просвещенного» востока. Коренной человек может превратиться в эксперта в использовании невидимых сил природы и нашей человеческой природы, не проделав даже минимальной работы над собой, по существу накопив в своем теле энергетическое оружие, необходимое для борьбы с «другим». Другими словами, нам, возможно, придется столкнуться с великим колдуном: могущественным человеком, который не контролирует все свои эгоистичные импульсы. Именно по этой причине большинство шаманов боятся в своих семьях, поскольку это внезапное изменение в агрессивном смысле всегда возможно. Некоторые этнические группы пришли к жесткому контролю над своими шаманами, которые всегда могут быть уничтожены в случае подозрительных событий, которые могут произойти в племени (смерть, болезнь, невезение…).
По этой причине многие молодые коренные жители отказываются от шаманского ученичества, так как они знают о высоком уровне спроса, который это подразумевает до самой смерти, а также о том, что их «ненавидят всю жизнь» По существу – они накапливают в своем теле энергетическое оружие, необходимое для борьбы с «другими». Другими словами, нам, возможно, придется столкнуться с великим колдуном: могущественным человеком, который не контролирует все свои эгоистичные импульсы. Именно по этой причине большинства шаманов боятся в своих семьях, поскольку это внезапное изменение в смысле агрессии – всегда возможно. Некоторые этнические группы стали полностью контролировать своих шаманов, которые всегда могут быть уничтожены в случае подозрительных событий, которые могут произойти в племени (смерть, болезнь, невезение…).
Наши повседневные контакты с амазонскими курандеро показывают нам постоянную вселенную внутренних войн, агрессивных проекций, эффективных боевых действий в невидимом свете. «Магическое» измерение может иметь разную степень важности, однако современные целители редко его очищают. Наш невежественный житель Запада наивно продвигается посреди поля битвы, где очень легко “поймать” случайный «дротик»! Столкнувшись с этим чрезвычайно активным миром колдовства, многие жители Запада считают, что они защищены, потому что «не верят». Тем не менее, они будут смеяться над коренными жителями, которые говорят им, что они защищены от вирусов или бактерий, просто потому, что они в это не верят. Без сомнения, акт веры в одном контексте, похожем на другой (плацебо, сила внушения …), может облегчить некоторый контроль ,но отрицание никоим образом не гарантирует абсолютной защиты.
Эти утверждения имеют тенденцию противоречить упрощенной атмосфере Нью Эйдж, в которой хочется верить, что «все в мире прекрасно, все дружелюбны». Таким образом, эти полевые наблюдения регулярно отвергаются, прежде чем даже будут рассмотрены.
Слепое пятно правой части мозга
Подобно тому, как жители Запада необычным образом развили психические функции левого полушария мозга, этнические группы амазонок являются экспертами в использовании психических функций правого полушария, которые внутри нас используются недостаточно. Западное невежество в этом вопросе можно поставить на тот же уровень, что и невежество, которое средний уроженец Амазонии продемонстрировал бы в отношении квантовой физики или германской философии.
Итак, у нас есть великий шаман, который демонстрирует свое необычайно эффективное искусство, но совершенно неспособен объяснить его словами в линейном объяснительном стиле. Несмотря на то, что правое полушарие его мозга так хорошо обучено, это не дает ему автоматического доступа к дискурсивной рациональной логике.
С другой стороны – представим великого западного эрудита, которого понимают только коллеги по его дисциплине во всем мире, но который совершенно неспособен управлять своей символической, эмоциональной жизнью, интерпретировать свои мечты, аналогично раскрывать свои знания или понимать метафоры?
Шаманы разработали очень сложные техники господства над энергиями, которые могут варьироваться от процесса материализации-дематериализации до области состояний настроения людей, наведения мыслей через сны, образование, интегрируют свои мысли в подсознательное пространство нашей психики. Манипуляции с ними для нас намного эффективнее, настолько, что мы игнорируем их существование.
Таким образом, существует очень хорошо развитое искусство обольщения, которое состоит в создании очень приятных бессознательных ассоциаций (или наоборот) в уме субъекта по отношению к конкретному человеку. Неврологические цепи удовольствия управляются шаманом с помощью обонятельных стимуляторов, звуков и подсознательных жестов, которые вызывают необычайное сочувствие у выбранного человека. Эти техники, как и знаменитые приворотные зелья, в основном служат для привлечения желаемого человека в сексуальных целях. Но это индуцированное сочувствие может позволить другому человеку быть лишенным и других преимуществ. Из-за своего незнания этих практик и высокомерия власти жители Запада значительно недооценивают эти оккультные силы и по этой причине являются идеальными жертвами.
Вам будет интересно: Активация шишковидной железы – как открыть третий глаз?
Обман и недопонимание: расширение сознания или раздувание эго?
Эти недоразумения также устанавливаются относительно цели шаманского процесса. Все согласны с тем, что существо едино, хотя западный человек начинает с головы, а коренной человек – с тела. В то время как туземец стремится к очищению тела, чтобы получить доступ к благополучию, житель Запада прежде всего стремится «видеть», чтобы чувствовать себя хорошо. Житель Запада хочет понять умом, чтобы удовлетворить заботы и обрести покой, который в основном является покоем его беспокойного ума. Для жителя Амазонки экзистенциальные страдания касаются баланса с природой и невидимым миром, способности развивать физический труд для поддержания самодостаточности. Если тело очищено, тогда он знает, что его голова тоже будет работать лучше, ему будут сниться сны и духи будут приближаться к нему. Когда человек принимает аяхуаску, – шаман спросит, произошла ли рвота, потому что физическое очищение каким-то образом сигнализирует об успехе сеанса. Для западного человека именно отсутствие видения порождает разочарование, потому что, по сути, этого и ожидают. Мы работаем в мире изображений, отражений, экранов…
С другой стороны, за исключением шамана, потребление аяуаски было относительно редким явлением в большинстве этнических групп и, как правило, было вторичным по сравнению с приемом слабительных препаратов из растений. Последние считаются необходимыми для сбалансированного потребления аяуаски, и молодые коренные жители имеют систематический доступ к ним, хотя они не всегда принимают аяуаску. Многократное и частое употребление аяуаски без приема других растений не имеет смысла в глазах коренных жителей и влечет за собой определенную опасность.
Таким образом, в подходе жителей Запада к амазонскому шаманизму есть несколько ловушек, поскольку недопонимание может привести к неправильному поведению. Даже в идеальном контексте и с абсолютно правильным шаманом отсутствие подготовки во время входа в символическую вселенную может вызвать серьезные проблемы.
Фактически, возникающие образы, как и во сне, требуют определенной интерпретации, а затем сознательного метаболизма. Для коренного жителя, живущего в племени, культурные знания, полученные с детства, дают ему ключ к лекциям для чтения шаманских опытов. Шаман обладает космогонией коллективных интерпретаций, легенд, мифов, семейных или клановых историй, которые позволяют ему автоматически локализовать свой опыт и обеспечить его согласованность по отношению к нему самому и его вселенной.
С другой стороны – обедневшая символика западного рационального образования, редукционизм научного мифа и десакрализация религиозных практик порождают людей, лишенных четких ориентиров для их внутреннего мира, а также для всего трансцендентного измерения. Исчезновение обрядов перехода или инициации “производит” массы взрослых, которые не рождены психически и остаются заблокированными в материнском мире, в котором мужские психические функции исключаются и становятся недоступными.
Эго с амбициями на всемогущества немедленно использует шаманский опыт, чтобы присвоить его: тогда расширение сознания становится раздуванием эго. Субъект принимает личное указание как откровение уникальной божественной миссии. Сколько людей на Западе, которые принимают Аяуаску и визуализируют энергию в своих руках, сразу же верят, что они призваны стать целителями, или даже думают, что они уже были ими раньше, не зная об этом?
Вы сказали «магическое мышление»? Но это волшебство!
Для западных людей процессы овеществления являются постоянным соблазном, поскольку они каким-то образом позволяют «объективацию» того, что имеет символическую природу и как таковое отделено от измерения смысла, когда последнее неприятно.
Таким образом, интенциональность играет важную роль в любом шаманском опыте и, кроме того, выражается в точной и строгой ритуальной форме. Но очень быстро жители Запада, которые «открыли» шаманские практики, поверили, что они могут удерживать психоактивные вещества «свободными» от ритуальных норм. Таким образом, инициаторы психоделического движения шестидесятых бросили целое поколение в наркотики.
Напротив, жители Запада будут пытаться разместить прагматическую информацию, не совпадающую с их принципами, на «символической» обозначенной территории, которая фактически является виртуальной. Символизм в нас, западных людях, настолько пуст, что его сущность больше не имеет оперативной функции и вместо этого превращается в отражение виртуальной реальности. Например, многие феминистки считают, что они отодвинуты на второй план из-за того, что, согласно курандерос (шаман в переводе), женщина не может пить аяхуаску во время менструации, и они предпочитают читать эту информацию как пережиток шовинизма первобытных племен или через психоаналитическое прочтение вопроса о желании.
Таким образом, они будут иметь тенденцию нарушать очень важную рекомендацию, которая конкретно касается того факта, что выделения менструальной крови токсичны на энергетическом уровне. Факт, который можно легко продемонстрировать. Таким же образом белые люди интеллектуализируются до крайности и видят «магию» (знаменитое «магико-религиозное дологическое» мышление, столь дорогое антропологии) в том, что коренные народы рассматривают только как конкретные и поддающиеся проверке механизмы передачи энергии. Кто находится под контролем «магического мышления»?
Инициация – это долгий и медленный процесс, который требует интеграции опыта на различных уровнях (физическом, ментальном, эмоциональном, духовном) и в котором западный человек не может просто игнорировать свою собственную культуру.
Другие культурные элементы, характеризующие племенной мир, все еще нуждаются в развитии и могут быть источником непонимания между коренными народами и жителями Запада. Откровенность жителей Запада почти всегда будет восприниматься как агрессия со стороны коренных жителей, чья культурная неспособность сказать «нет» будет восприниматься западными посетителями как лицемерие. Как можно в нескольких словах объяснить, что дружба между мужчиной и женщиной не существует в племенном контексте?
Западная женщина с благими намерениями, любезно принимающая жест вежливости от мужчины из числа коренного населения, на самом деле говорит ему, что она сексуально доступна.
Следовательно, мы можем понять, как так много недопониманий относительно намерения, цели, ритуальной формы, символической интерпретации, человеческих отношений, правил вежливости и т. Д. Чрезвычайно усложняют подход к шаманизму и что здесь нет места наивности. И если из соображений удобства языка мы использовали слово «коренной», мы должны помнить, что эта культурная пропитка сохраняется сегодня даже в крупных городах Южной Америки и среди людей, которые полностью смешаны в культурном отношении.
Шаман открывает двери примирения
Тем не менее, мы считаем, что эта встреча возможна и может быть взаимовыгодной, если она будет организована с соблюдением необходимых мер предосторожности и предпринята постепенно. Но обычно это происходит не так.
Шаманизм требует длительных периодов обучения, которые немногие западные люди действительно готовы пройти, учитывая требования и их продолжительность (годы, полный рабочий день).
Здесь мы сталкиваемся с вопросом о призвании. Сказать, что «у каждого в себе шаман» – шутка, а в худшем случае – ложь. Профессиональные призвания редки, так как очень мало людей имеют в себе «Моцарта или Модильяни». В настоящее время, для того, чтобы стать экспертом в этой области, требуются годы обучения, мы с удивлением видим, что человек может стать шаманом и овладеть состояниями сознания всего за один уик-энд тренировок в лесу Фонтенбло.
Многие из так называемых курсов шаманизма, предлагаемые в контексте Нью Эйдж, на самом деле обращаются только к техникам расслабления, сну с открытыми глазами, наведению гипнотических состояний и т. д. Вещам, которые имеют только общее название с шаманизмом.
Шаманизм экстремально задействует тело (голодание, половое воздержание, запреты на еду, длительная изоляция и т. д.). Направляя волю на границы психологического сопротивления, которые существуют, особенно в измененных состояниях сознания, приближая нас к паранормальным явлениям и парапсихологическим отклонениям, которые иногда бывают слишком дестабилизирующими, а также открывают двери в неизвестные трансцендентные измерения.
Достаточно сказать, что шаманская подготовка включает в себя много страданий и жертв. Мы очень далеки от удобных предположений по обучению шаманскому свету, доступных дома, которые не связаны со страданиями (ужасное иудео-христианское изобретение), где все, что нужно, – это партнер и барабан, чтобы стать шаманом и найти свое тотемное животное.
Инициация – это долгий и медленный процесс, который требует интеграции опыта на различных уровнях (физическом, ментальном, эмоциональном, духовном) и в котором западный человек не может просто игнорировать свою собственную культуру. Вместо того, чтобы сбежать в другой мир, речь идет о реинтеграции собственных корней и примирении с собой и своими «предками», что для западного человека также означает восстановление иудео-христианских культурных основ.
Уход через культуру предков может быть уместным для жителя Запада при условии, что он готовится вернуться «домой». Мне кажется важным предварительное или одновременное получение обучения аккомпанементу или, лучше сказать, профессии, включающей терапевтическое измерение. Шаманский опыт должен быть подготовлен заранее, затем должен приводиться в символическом контейнере и, наконец, сопровождаться дополнительными этапами интеграции пережитого опыта. Следовательно, для этого требуется определенное пространство.
В этих условиях Дух, который дышит, где хочет и когда хочет, может вдохновлять терапевтические профессиональные призвания, которые могут происходить из разных культур, но все они говорят о вечном Человеке.